- 17 -

Я еще раз рассказал свою печальную историю, теперь уже майору Пуриньшу. Он подтвердил то, что я и без него знал — шансов вернуть домен и учетки мало, после чего еще минут пять распинался о том, что люди стали жить виртуальной жизнью и что даже неплохо иногда потерять все свои доступы, чтобы вернуться в реальность. Мне, разумеется, его ворчание было страшно интересно, но я умудрился ничего не сказать — сейчас мне от него нужно больше, чем ему от меня.

Майор закончил изливаться и наконец принял у меня заявление. Он также записал данные регистратора и мой логин, пообещав составить запрос, правда, посоветовал не рассчитывать на быстрый ответ. Более того, запрос полиции другой страны, к тому же без санкции суда, вообще могут проигнорировать, но, судя по всему, регистратор нарушил правила и теперь не заинтересован давать делу огласку, так что, может, они все же согласятся сотрудничать. Я решил, раз уж я нахожусь в полиции, опять поднять вопрос об освобождении Горелова.

— Ну и как ты себе это представляешь, особенно с учетом последних событий? Ты хочешь всему миру показать, что Горелов больше не подозреваемый и следствие ищет нового? — прервал меня Озолс.
— Ансис верно говорит, — поддакнул майор. — Тем более если я его сейчас отпущу, не имея другого кандидата, ко мне будут вопросы от начальства. И учти, что он уже не в изоляторе, а в следственной тюрьме, там условия лучше. Я отправил его в хорошую камеру, с интеллигентными людьми, все «экономисты» — бизнесмены, бухгалтера, его там никто не обидит. Ему там нормально, еще и научится, как на налогах экономить, — хохотнул майор. — Только одна проблема есть.
— Какая?
— Некоторые сознательные граждане могут начать писать, например, в прокуратуру, что мы невиновного под стражей держим.

Голос майора был настолько полон ехидства, что оно переливалось и почти капало вниз. Я смущенно усмехнулся. Озолс переносил непонимающий взгляд с меня на майора и обратно.

— Это наши внутренние шутки, — сказал Пуриньш. — Просто наш друг Василий очень напугал меня в нашу первую встречу, грозился написать в прокуратуру, я до сих пор плохо сплю.
— А ты ему устроил прессинг, наверно? — улыбнулся Озолс.
— Так, немного, — еще шире улыбнулся Пуриньш.
— Рад, что вам весело, — прервал я их зубоскальство. — Я понял, Горелов пока посидит.
— Но недолго. Я думаю, что еще день я могу его держать, потом придется выпустить. Так что тебе надо быстрее решать свои проблемы.
— Да, постараюсь. Спасибо.

На обратной дороге Озолс задал вопрос, который меня самого мучил с самого утра:

— Кто знает, что ты занимаешься этим делом?
— Я рассказывал только Максу. Сомневаюсь, что он с кем-то делился, но спрошу.
— Еще знаю я, мое начальство, полиция. А, бухгалтерши еще вчера узнали.
— Они точно не могли — процесс переноса домена обычно занимает сутки, пока обновится информация на всех серверах, то есть тот, кто это сделал, должен был начать процесс вечером в субботу. А вот начальство… Это сколько человек?
— Это трое — владелец, президент и финансовый директор. Я их проверю.
— А какой им смысл красть деньги у себя же?
— Ну не скажи. Я видел достаточно случаев, когда владелец или директор воровал деньги у своей фирмы. Тем более юристы говорят, что у нас хорошие шансы получить эти деньги от банка по суду, так что это и даже не у себя. Но начальство ничего не знает про то, как идет наше расследование, я не рассказывал, поскольку к деньгам мы пока не приблизились. Поэтому у них нет причин что-то делать.
— А что думаешь про полицию? Они ведь знают о моей роли и что Горелов уже не подозреваемый.
— В полиции, конечно, разные люди есть, и раньше были, и сейчас. Но если бы это был полицейский, то, скорее всего, все было бы прямее и жестче — пакетик с белым порошком или пистолет. У тебя же нет разрешения на оружие, как я помню?
— Нет, я плохо отношусь к оружию. То есть мне, инженеру, нравится пистолет как сложное механическое устройство, но как средство делать дырки в людях — нет.
— И правильно — чем меньше оружия на руках, тем спокойнее тем, у кого оно есть. Короче, я не думаю, что это сделал полицейский. Зачем идти сложным путем, когда можно сделать проще и эффективнее?
— Тогда никто не мог.
— А Макс твой?
— Нет, ни в коем случае, только не Макс. Ты же помнишь, что это он помог мне получить исходники — если бы он не хотел, чтобы я что-то расследовал, он бы не дал мне ничего.
— Если его целью не было подставить начальника.
— Нет, Макс не такой. В нем я уверен на 100%. Он такого не будет делать ни с кем, и тем более со мной.
— Уверен так уверен. Но ты подумай, кто еще может быть в курсе.

Мы подъехали к офису. Озолс позвонил секретарю, уточнил, что совещание закончилось и его не искали.

— Можем спокойно идти. Посмотрим видео с банкомата.

На записи с тестовой транзакции был человек в черном мотоциклетном шлеме, черной куртке и черных перчатках. Куртка была обычная, не байкерская — я обратил на это внимание Озолса.

— Я тоже это заметил, — ответил Озолс. — Я думаю, он специально надел обычную куртку вместо кожанки, чтобы мы не увидели его нашивки. Он знал про запись, так что, скорее всего, ничего интересного нам не покажет.

Мотоциклист подошел к банкомату сбоку и остановился так, что только половина его фигуры попадала в кадр. Понять рост и телосложение было сложно, поскольку камера была установлена низко, на уровне клавиатуры, но вроде это был парень. Он засунул карточку, по отражению в визоре шлема было видно, как сменяются картинки на экране банкомата. Поскольку я сам клиент банка Lotus и часто пользуюсь их банкоматами, опознать экраны было несложно — сначала ввод PIN-кода, потом выбор операции, экран ожидания, просьба забрать деньги и карту. На все ушло секунд двадцать пять.

На второй записи все было точно так же, только с той разницей, что мотоциклист действовал быстрее и весь процесс занял двадцать секунд. Как Озолс и предсказывал, зацепиться не за что.

Я нашел сообщение от Макса с IP-адресом, откуда сделали перевод. Адрес был в Бельгии и, как я выяснил, относился к сети какого-то VPN-провайдера. Значит, пациент мог быть где угодно. Данные транзакции говорили, что она сделана в мобильном браузере Chrome. Логично, у преступника было не больше тридцати секунд после транзакции в банкомате на то, чтобы сделать перечисление, то есть надо было это делать с телефона. Но ведь у мотоциклиста его не видно. Может, он сначала отошел от банкомата?

Я поделился своими соображениями с Озолсом. Мы еще раз пересмотрели запись, Озолс следил за секундной стрелкой на часах. Мотоциклист взял деньги, карточку, положил все в карман, застегнул молнию и вышел из кадра.

— Мы его видим три секунды после операции, — сказал Озолс. — Наверно он отошел от банкомата и сделал перевод.
— В том-то и дело, что перевод пришел практически сразу, через две секунды после снятия в банкомате!
— Никто не мешал ему ввести операцию в интернет-банке до того, как он подойдет к банкомату, а потом только подтвердить. Мы не видим его левую руку, там может быть телефон, он может параллельно подтверждать операцию.
— Возможно. Хотя у него были тридцать секунд на подтверждение операции, мог так не торопиться. А мы ведь можем узнать, что за телефон подходил к банкомату?
— Я уже подумал про это и забросил удочки. Надеюсь, скоро мне что-то ответят.

Мы еще пару раз посмотрели записи, но ничего нового обнаружить не удалось. Может быть, если бы банк не экономил на камерах или использовал инфракрасную подсветку, мы смогли бы увидеть больше, но не сложилось. У Озолса зазвонил телефон. Он выслушал собеседника, поблагодарил и повернулся ко мне:

— Тупик. Никаких телефонов в это время у банкомата не было.
— Кто в наше время ходит без телефона?
— Тот, кто не хочет, чтобы его отследили. Пожалуй, я соглашусь, что наш соперник действительно умнее, чем я считал. И он был не один — кто-то должен был подтвердить транзакцию в телефоне.
— Это необязательно — он мог подключиться к Wi-Fi сети, например того же Statoil или какой-то близкой квартиры, люди часто используют простые пароли, подобрать не так сложно. Интересно было бы посмотреть видео с других камер.
— Я уже попросил, надеюсь, скоро будет.
— А если он выключил телефон только перед тем, как подойти к банкомату? Мы можем узнать, какой телефон в этом районе выключился незадолго до транзакции и потом снова включился? И для первой, тестовой транзакции тоже.
— Интересная мысль. Но это займет время. Ты сходи поешь, у нас тут прямо в здании кафе есть, довольно вкусно у них.

Мне показалось, что его забота вызвана тем, что он хочет избавиться от меня на время, может, чтобы я не слышал, как он общается со своей телефонной «мафией», но поесть действительно не помешало бы, так что я отправился в местное кафе. Тем более что шницель там оказался просто отличный.