- 6 -

Макс свалил, а звонить Даше было все еще слишком рано, так что я решил проверить, что вообще в мире творится, а то последние пару дней мне было не до этого. Из интернет-трясины меня вывело сообщение от Макса — он подтвердил, что в нужное время была транзакция с той картой, чей номер я нашел в коде. Значит, в самом деле она запустила весь процесс переключения очередей. Я и так был в этом уверен, но еще одно подтверждение не помешает. Часы в телефоне показывали начало десятого.

— Даш, привет, это я.
— Привет, ну как, есть новости?
— Скажем так, у меня тут есть определенные подвижки, мне надо пообщаться со следователем. У тебя есть его координаты?
— Я сейчас у Светки узнаю и тебе скину. Скажи, как оно выглядит?
— При хорошем раскладе сегодня сможешь обнять брата, — я очень старался звучать нормально, как будто я каждый день распутываю преступления.
— Ты умничка, ты просто самый лучший!
— Погоди, рано еще. Вот выпустят… — но Даша уже повесила трубку, наверно, звонит Лехиной жене.

Через пять минут у меня были контакты следователя Гатиса Пуриньша из третьего отдела управления по борьбе с экономическими преступлениями. Все мое общение с полицией ограничивалось одной историей, произошедшей в конце первого курса. Мы с одногруппниками пили пиво в парке напротив универа, отмечая сданный зачет, и тут к нам подошли четверо «муников» — сотрудников муниципальной полиции, и сказали, что сейчас отвезут нас в отделение, составят протоколы, дело пойдет в административный суд, а потом еще и бумага в деканат, и нас отчислят. Сейчас я понимаю, что деканат скорее всего забил бы на это, но первокурсник — наивное существо, и всего боится, а больше всего — отчисления. Мы, конечно, стали говорить, что больше мы так делать не будем, и что мы готовы заплатить штраф на месте, чтобы не тревожить административный суд, у которого и без нас хватает забот, и чтобы сэкономить время господам полицейским на заполнении бумаг. Я был уверен, что изначально они на это и рассчитывали, но они отказались и реально хотели нас задержать, может быть, им в этот момент было важнее выполнить план по задержаниям. Нас всех выручил Макс — он смог убедить старшего «муника», что ничего они не выиграют, повязав нас, и что нет смысла отказываться от компенсации за их тяжелый труд. В моем переложении звучит не очень, но Макс смог подобрать какие-то правильные слова, так что в результате содержимое наших кошельков перекочевало в карманы полицейских. Так что желания общаться с полицией у меня не было никакого, но в этой ситуации скинуть общение со следователем на Дашу или Лехину жену не выйдет — они не смогут объяснить, что к чему. Придется самому.

Я вырезал из лога и исходников нужные куски, чтобы не искать в разговоре со следователем, и закинул все на лаптоп. Да, я обещал Максу не копировать исходники, но я ведь сказал ему, что собираюсь все показать полиции, так что он в курсе. На отдельный лист я переписал номер карты, идентификатор банкомата и транзакции, и поехал в центр.

Когда я шел по улице Стабу, мне пришла в голову интересная мысль — когда-то, в средние века, тут находился Позорный столб, откуда и пошло название улицы, потом, сильно позже, печально известный Угловой дом, здание КГБ, сейчас вот — Главное управление Криминальной полиции. Такая вот незавидная судьба, не повезло улице Стабу. Наверно, чем-то она заслужила такую карму. Настроения такие мысли не поднимали.

Оказалось, так просто попасть к следователю нельзя — необходим пропуск. Дежурный полицейский созвонился со следователем Пуриньшем, после чего попросил меня подождать — следователь скоро вернется с допроса. Наверно, он сейчас бедного Леху допрашивает, а он тут вообще ни при чем. В первый раз мне по-настоящему стало его жалко. Меня интересовало решение задачи, ну и как это повлияет на нас с Дашей, и я забыл про реальную проблему неплохого, в сущности, человека, которого когда-то я считал своим другом. Неужели я стал таким черствым? Я присел на скамейку в стороне от проходной, готовый ждать, сколько придется. Бессонная ночь начинала сказываться, довольно удачно в коридоре стоял кофейный автомат, но компания, которая его обслуживала, экономила на кофе — эспрессо не штырил вообще. Чтобы не заснуть, я принялся играть в игры на телефоне.

— Majors Purinš. Labdien, Jūs mani meklējāt?(1), — раздалось над ухом. Надо мной стоял невысокий лысоватый мужчина в очках с толстой роговой оправой, лет сорока пяти-пятидесяти примерно. От него сильно пахло куревом.
— Да, к вам.

1. Майор Пуриньш. Добрый день. Вы меня искали? (латышский).

В данной ситуации мне было важно рассказать все точно, тем более что с уголовно-правовой латышской лексикой у меня плохо, поэтому я стал отвечать по-русски. Судя по возрасту следователя, для него это не должно быть проблемой.

— По какому вопросу?
— Я на тему арестованного Алексея Сабитова, — или мне показалось, или майор немного поморщился при моих словах. Логично, ведь от Лехи он ничего так и не узнал, тот сам не в курсе.
— Мне нужен ваш документ, я оформлю пропуск.

Я протянул майору ID-карту. Через пару минут он рукой поманил меня, мы вместе прошли через проходную, и майор повел меня в свой кабинет. По дороге я разглядывал таблички на дверях. Немного петляния по коридорам и лестницам, и вот мы дошли до «экономистов».

Майор открыл дверь и пропустил меня вперед. В кабинете было два стола, но второго следователя не было на месте. Пуриньш уселся и указал мне на стул напротив. Обстановка в кабинете была скудная и требующая обновления — письменный стол с паутинками трещин на лакированной столешнице, помятые пыльные жалюзи на окне. Зато сейф в углу явно был новым, с электронным замком. В кабинете практически полностью отсутствовали личные вещи, как будто хозяин старался по максимуму скрыть от посетителей любую информацию о себе. На левом краю стола стоял монитор, прямо перед монитором лежали клавиатура с мышью. У меня клавиатура и мышь всегда по центру стола как основной рабочий инструмент, а майор, судя по всему, предпочитает бумагу и ручку, что странно для отдела, занимающегося киберпреступлениями. Да уж, старая школа, и отнюдь не в хорошем смысле.

— Давайте быстрее, у меня много дел.
— Я выяснил, кто на самом деле украл деньги из банка, и у меня есть доказательства.
— Очень интересно. Только начнем мы все же с другого, — и майор достал бланк допроса из ящика стола. — Расскажете мне, какое отношение имеете к этому делу и как вообще про него узнали.
— Мне показалось, вы хотите быстрее. — Майор наградил меня недобрым взглядом. — Я старый друг Алексея, мы учились вместе.
— Откуда узнали об этом деле?
— Слухи по городу ходят.
— А точнее?
— Я принес вам доказательства по делу, которое вы расследуете, может, вам все же они интереснее, а не мои каналы информации?
— А у меня уже есть отличный подозреваемый, с уликами. Он пока не говорит, где деньги, но скоро заговорит, уж не сомневайтесь, Василий, в результате все говорят. А вы, возможно, его сообщник, так что персона ваша мне очень интересна.

Майор наклонился ко мне через стол, так что запах курева стал еще сильнее. Мне хотелось встать и уйти, было противно общаться с этим мерзким майором, но Леху надо вытащить, так что придется потерпеть.

— Если вам неинтересно, что я принес, то я обращусь в соседний кабинет, к начальнику отдела. Я обратил внимание на табличку. Может, начальник меня выслушает, вместо того чтобы обвинять.
— Вас пока никто не обвиняет, — майор подчеркнул слово «пока». Похоже, он играет в великого детектива, пытаясь выбить меня из равновесия и следя за реакцией. Значит, я должен держать себя в руках и не доставить ему такого удовольствия.
— Рассказывайте, что у вас такого интересного.

Я достал лаптоп и начал делиться своими открытиями, но майор меня тут же прервал:

— А откуда у вас… э-э-э… pirmkods(1)?
— Исходники? — я был не готов к этому вопросу.
— Знаете, как называется этот отдел? Сīņa ar kibernoziegumiem un noziegumiem intelektuālā īpašuma aizsardzības jomā(2). Понимаете, что это значит? Pirmkods — это intelektuālājs īpašums(3). Откуда он у вас?

1. Исходный код (латышский).
2. Борьба с киберпреступлениями и преступлениями в сфере интеллектуальной собственности (латышский).
3. Интеллектуальная собственность (латышский).

Да, такого поворота я не ожидал, а следовало бы. Возможно, будь я в лучшей форме, то что-то сочинил бы, но сейчас, невыспавшийся и уставший, я не мог ничего придумать, да и не стоило, пожалуй — нужно сочинить что-то очень правдоподобное, что выдержало бы проверку, чтобы потом не менять версии. Если врешь полиции, то твое вранье должно быть очень качественным, чтобы мне потом не вломили какое-нибудь «препятствие следствию».

— Я сейчас не готов об этом говорить. Давайте сейчас просто примем, что я нашел на улице флешку, а потом вернемся к этому вопросу.
— Не сомневайтесь, обязательно вернемся. Я точно не забуду, — почти ласково сказал майор.

Я собрался и начал показывать ему исходники. Майор снова прервал меня и сказал, что нам понадобятся эксперты, они в соседнем здании сидят, и куда-то позвонил. Пока мы ждали экспертов, я смотрел в код и чувствовал взгляд майора — он продолжал играть в свои игры. Дверь открылась, и в кабинет зашли двое парней моего возраста. Они взяли стулья, стоявшие у второго стола, и сели по бокам от меня, а майор обошел нас и встал за моей спиной, опершись руками о спинку моего стула, хотя вряд ли он хоть что-то поймет в моем рассказе. Думаю, он хотел, чтобы я ощущал себя как в ловушке. Ему это удалось.

Я постарался забить и начал показывать экспертам свои находки. В отличие от майора, они понимали, что я говорю — я показывал, они кивали и делали пометки. По мере того как я рассказывал, меня снова стало накрывать приятное чувство хорошо сделанной сложной работы, и я чуть расслабился. Майор сел на свое место и начал что-то писать в бланке допроса.

После того как я все показал и объяснил, эксперты сказали майору, что улик против пользователя kenobi хватает для предъявления обвинения, надо только узнать, кто это такой. Майор кивнул им, и эксперты ушли. Я убрал лаптоп.

— И вы знаете, кто такой этот kenobi? — спросил майор.
— Нет, конечно, откуда мне знать. Что я точно знаю, что это не Сабитов, потому что у него пользователь asabitov.
— Я уверен, что вы знаете. Зачем запираться, вы уже и так много чего сказали, ничего не поменяется.
— Я думаю, что только наша доблестная полиция может выяснить такой сложный вопрос.

Майор так на меня посмотрел, что я понял, что лучше не нарываться.

— Ладно, это мы узнаем. Но мы получили эти улики незаконно, я не смогу это показать судье.
— Я ни в коем случае не собираюсь советовать полиции, как лучше делать полицейскую работу, но наверняка есть способы законно получить доступ к исходникам, а там вы уже знаете, что и где искать — файлы, номера строк, имена функций, коммиты.

Майор окатил меня еще одним недружелюбным взглядом.

— В любом случае, как видите, причин держать под стражей Алексея Сабитова нет, — продолжил я.
— А я не вижу причин его отпускать.
— Я же показал, что Сабитов ни при чем. Эксперты ваши согласны, что виноват kenobi. Значит, получается, что вы держите невиновного, и вы об этом знаете. Как считаете, прокурору будет интересно про это узнать? — я не очень понимал, о чем я говорю, но мне казалось, что полиция должна побаиваться прокуратуру.
— Вы не в той ситуации, чтобы мне угрожать, Василий, — майор пристально посмотрел на меня. — Я сейчас все оформлю, вы подпишете протокол допроса, и тогда мы еще кое-что обсудим, — и майор погрузился в писанину.
— Какого допроса? Вы о чем? Я же не свидетель, просто обеспокоенный и ответственный гражданин. Я ничего подписывать не буду.

С этими словами я резко встал и рванул к выходу. Майор, на удивление, никак не отреагировал — возможно, он просто офигел от такой выходки. Я выскочил в коридор и быстрым шагом, чтобы не вызывать подозрений, направился к проходной. Тут до меня дошло, что через проходную меня так просто не пустят — нужен ведь пропуск. Вот почему майора не впечатлило мое бегство — он понимает, что никуда я не денусь. Он наверняка уже сообщил, и на выходе меня ждут. Ну раз так, то надо заставить их ждать подольше, чтобы бдительность притупилась. Я уже спустился на второй этаж и выглянул в коридор — пусто. В конце коридора стоял очередной автомат с плохим кофе, я двинулся к нему. По бокам от автомата стояли два стула, я сел так, чтобы автомат закрывал меня от внешнего мира. Конечно, человек, который пойдет за кофе или за водой к стоящему рядом диспенсеру, меня увидит, но если майор будет искать меня по этажам, вряд ли он сюда дойдет.

Прошло минут двадцать, к автомату никто не подходил. Я решил, что в этом укрытии могу провести около часа, а потом попробую проскользнуть мимо охраны. В этот момент я услышал какой-то странный шум со стороны лестницы. Я аккуратно выглянул из-за кофейного автомата и увидел человека, везущего на громыхающей тележке полные бутыли воды. Он доехал до меня, сгрузил две бутыли, но не забрал пустые, а поехал с остальными в другую сторону, наверно там еще один диспенсер. Значит, пустые он заберет на обратном пути. Вот он, мой шанс!

Я дождался, пока водонос скроется из виду, схватил пустые бутыли и рванул на лестницу. Я помнил, что на первом этаже я видел еще один диспенсер для воды, и я надеялся, что там тоже найдутся пустые бутыли. Так и оказалось, хоть в чем-то мне везло. Я взял по две здоровенных бутыли в каждую руку и выставил их перед собой так, чтобы они наполовину закрывали лицо.

Сердце колотилось, как после интервальной тренировки, но я очень старался выглядеть непринужденно. Не думаю, что получалось хорошо, но для охранника этого хватило, и он даже не обратил внимания, что я не в синем форменном комбинезоне, а в черной куртке. Почему-то я подумал, что Макс в такой ситуации был бы намного спокойнее, а я вечно паникую. С этими мыслями я вышел из здания и увидел фургон водоноса. Я медленно поставил бутылки около фургона, оглянулся, похлопал себя по карманам и стал обходить фургон, как будто я что-то забыл в кабине. Как только фургон закрыл меня от здания, я побежал. Скорость я сбросил, только завидев остановку троллейбуса.

Второй мой опыт общения с полицией вышел хуже первого, но в этот раз полиция была криминальная, а не муниципальная, так что влип я намного серьезнее. И мало того, что сам влип, еще и Макса подставил, ведь когда история со слитыми исходниками дойдет до банка, то вычислить источник будет несложно. И доказательств тут никаких не нужно — Макс вылетит с работы в тот же день, и никто потом в этом городе его не возьмет даже джуном(1), IT-мир тесный, слухи разлетаются моментально. И виноват в этом буду я.

1. От junior developer — младший разработчик, низшая ступень в программистской иерархии.

Уже садясь в свой троллейбус, я понял, что у майора осталась моя ID-карта. Это, по большому счету, ничего не меняло, мои данные они все равно записал, но почему-то меня это огорчило еще сильнее.

Я зашел в квартиру на подгибающихся ногах — усталость и нервное напряжение давали о себе знать. Я сел на диван передохнуть, осмыслить дальнейшие шаги и почти сразу провалился в сон.